Forsan |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
В день когда встретились мы с тобой
Хелла, Деймон
утес у королевского замка, середина января 4895
Сколько лет, сколько зим
Время нас не жалело
И наши птицы были
Над чужой землей
Сколько лет, сколько зим
Уже не важно было
В день когда встретились
Мы с тобой
ранняя пташка
- Ступайте, я сама скажу ему... - тихо шепчет Рейна, проскальзывая в дверь выделенных им в замке покоев, и забавно машет рукой, отсылая всех прочь. Дверь за ней спешно закрывается, и она проходит вглубь комнаты, ничего не говоря.
- Скажешь что? - не поднимая головы интересуется Деймон, дочитывая последние строки на странице крупной книги, что лежит у него на коленях, и лишь закончив поднимает на жену взгляд, криво ухмыляясь. - Они опять боятся подходить ко мне? -
Он не был здесь двенадцать лет. За это время почти вся прислуга дворца переменилась, диковинного принца с юга, как они его называли, тут не знали, однако его вид вызывал у молоденьких рабынь страх. Не то, чтобы это имело для него какое-то значение, разве что иногда забавляло, но сейчас ему хотелось узнать, что именно ему должны были передать.
Рейна выглядела печальной, и морщина пролегла на широком лбу принца Брэвана. Она медленно подошла ближе, и мужчина закрыл книгу, откладывая ее на кровать и озадаченно глядя на супругу снизу вверх.
- Твой брат... - тихо произнесла женщина, поджимая губы, и в комнате повисла тишина. Все было понятно и так, без слов, король Брэвана был тяжело болен уже не первый день, и его кончина была лишь вопросом времени. Деймон даже почувствовал некое облегчение, словно ожидание неизбежного наконец закончилось, и все встало на свои места.
Рейна подошла ближе, опуская руки на его плечи, и он уперся лбом в ее плоский живот, прикрывая глаза. В его жизни уже давно не было никого ближе и роднее, чем эта женщина, что спасла его от саморазрушительных терзаний, подарила тепло и заботу, которых он искал всю свою жизнь.
Она запускает пальцы в его волосы, медленно поглаживая кожу головы. Она молчит, ведь слова тут излишни, им обоим жаль: ему своего старшего брата, хоть тот и стал причиной его многолетних терзаний, ей своего мужа, который потерял почти всех членов своей семьи.
Осталась только Хелла. Ну из близких, конечно. Всяких теток и внучатых племянников никто не считает. Но и она кажется не хочет его видеть. Вот уже десять дней как он вернулся в свой родной дом, а наследницу престола Брэвана так ни разу и не видел. Она не пришла поприветствовать дядю, не пригласила к себе, не познакомилась с его семьей. Даже у постели умирающего короля они ни разу не столкнулись, хотя он навещал брата каждый день, и не сомневался в том, что и Хелла делает то же самое.
Все выглядело так, будто принцесса всеми силами избегает своего дядю. Конечно, это не могло не задеть его чувств. Что такого ужасного сделал он ей, что она так непочтительно относится к нему? Или может она думает, что он стремится отнять ее власть? Может полагает, что его приезд именно в такой момент связан с притязаниями на трон? Но даже если так, разве это дает ей право так унижать его?
Стоя на утесе, где собрались все обитатели дворца, опустив руку на плечо старшей дочери, что стояла перед ним, Деймон смотрел на хладный труп своего брата. Обмотанный белой тканью, он казался совсем хрупким, маленьким. Болезнь совсем истощила его, и от мысли о его страданиях по спине пробежали мурашки.
Все уже было готово. Здесь не было чужих, они были приглашены на прием после, но здесь, подле обрыва, были лишь те, кто искренне скорбел по королю. Деймон услышал шуршание одежд изо всех сторон и, взглянув направо, увидел, что все склони головы перед будущей королевой Брэвана.
Потребовалось несколько секунд, чтобы он смог оторвать от нее взгляд. Она повзрослела, стала еще прекраснее, чем прежде. Ее лицо было печальным, но спокойным, она как и сам Деймон была готова к тому, что случилось сегодня. Но готова ли она к тому, что ждет ее впереди?
Он остался единственным, кто не склонил головы. Он стоял ровно, провожая ее взглядом, и лишь на секунду их глаза встретились, а после она отвернулась, вставая ближе всех к огромному погребальному костру. Деймон тоже отвел глаза, вспоминая о собственной гордости, но как бы сильно он не старался, а на протяжении всей церемонии он то и дело упирался в ее спину своим пытливым взглядом. Даже когда тело его старшего брата лизали нетерпеливые языки пламени, его собственный взгляд касался ее длинных волос цвета пепла, таких же, как у него самого. Но почему? Любопытство, говорил он себе. Им непременно нужно поговорить.
ранняя пташка
[indent] Новость о смерти старого короля не стала для будущей Королевы Брэвана неожиданностью. Последние несколько часов жизни батюшки она провела возле его постели, помогая знахарям обтирать его, бредящего в горячке о райском городе, пропитанными целебными маслами полотенцами, держала его за руку, когда он улыбался, взирая в потолок и повторяя себе под нос имя покойной жены, и сама закрыла его глаза, стоило его плечам ослабнуть, а духу отправиться в мир иной.
[indent] Хелла ждала смерти отца. Но не от того, что жаждала поскорее занять его место на троне, нет, просто смотреть на то, как в нем медленно и мучительно гаснет жизнь, как в его бессилии королевские доверенные творят бесчинства, с каждым днем становилось все невыносимей. Принцесса с полной готовностью приняла свой будущий удел правительницы, прекрасно осознавая, с какими трудностями придётся столкнуться в ближайшем будущем. Только вот к возвращению Змея она не была готова.
- Сообщите принцу о смерти короля.
[indent] Её приказ прозвенел холоднее удара стали об лёд. Дядя гостил в Серпентхолле уже больше недели, но Хелла так и не удостоила его своей аудиенцией. Его возвращение было для неё куда большим потоясением, чем неведанная хворь, завладевшая королём Брэвана. Он привёз сюда свою жену и прекрасных на вид дочерей, что производило весьма не двойственное впечатление и подозрения по части его намерений. Всё это выглядело так, словно кто-то сообщил ему о том, что старший брат скоро покинет трон, и тогда у него появится шанс занять его место. Ни для кого не было секретом желание Деймона владеть островом. Но все так же знали, что решение короля сделать своей приемницей Хеллу уже никто не в силах изменить. Но тогда зачем же он приехал? То было известно только ему самому, и от того в голове Хеллы с каждым часом роилось все больше и больше догадок, узнать о разгадках которых лично принцесса до сих пор не решилась. Ноша скорби и былых чувств к Деймону была слишком тяжёлая, от чего в данный момент Хелла была слишком уязвима. Она не могла себе позволить быть слабой, сейчас от неё зввисило слишком многое, а встреча с несостоявшимся воздюбленным могла разбередить старые раны. Эти раны были слишком уж глубоки, с годами они только огрубели, зарубцевались, но в них все ещё пульсировала отравленная змеиным ядом кровь. Оставалось только надеяться, что обеспеченный всем необходимым для комфортного проживания здесь принц не озлобится на неё за столь холодный приём.
[indent] Факел, обожженный священным огнём Северного маяка Брэвена, оказался не таким тяжелым в руке новой правительницы острова, как те взгляды, что устремились ей в спину, пока она распаляла костер вокруг тела покойного отца под неразборчивые песнопения друидов. Но Хеллп точно знала, что только одни глаза вытягивают из неё все жизненные силы. По обычаю её семьи будущий король или королева в знак почтения и скорби к своему предшественнику должен выстоять у погребального костра до тех пор, пока хладный труп не превратится в пепел. Было нестерпимо больно наблюдать за тем, как труп её бедного отца поедает огонь, а окутывающий всех вокруг его едкий дым доносит до всех не аромат силы и власти, а лишь вонь обгоревшей больной свиньи. Тем не менее, Хелла не проронила ни слезинки. Она мужественно смотрела на дикие, словно голодные языки пламени, пряча ладони в муфте из заячьего меха, ветер скалистого берега нещадно трепал ее длинные белесые локоны и до красноты обжигал щеки. Ей не хотелось сбежать от публики, лишь спрятаться от одного единственного взгляда. Пуще остальных Хелла чувствовала на себе внимание Деймона и его ни о чем не подозревающей семьи. Лишь мельком она смогла разглядеть их всех. Змей был все так же хорош собой, даже не смотря на его страстное влечение к морю и поединкам, время и морская соль словно благославили его на вечную молодость, с годами лишь прибавляя мудрости к выражению лица беловолосого принца. Его жена, явно южанка, дала бы фору каждой женщине на острове по части красоты. Даже самой принцессе. Хелла никогда не считала себя красавицей, пусть и любила кутать себя в меха и драгоценности, но все же сила её была не в лице, а в характере, и это замечали все. Дочери Дэя не уступали матери, их милые лица обрамляли непосоушные пряди седых волос, и Хелла мельком осознала, что в жизни не видела потомства прекрасней, чем то, что сейчас придималось в молчаливом трепете к её дяде.
[indent] Всё эти мысли не давали Хелле забыться в скорби об отце, однако она все ещё мечтала стать невидимой хоть га миг, чтобы опустить плечи, ссутулиться и громко заплакать, ведь так тяжело быть сильной, когда на тебя буквально со всех сторон валятся проверки на прочность. Скоро, когда церемония почти подошла к концу, муж принцессы, Траин, загородил её ото всех своей широченной северной спиной. Он осторожно положил ладони на её хрупкие плечи, молча позволяя прислониться к себе и хоть на минуту расслабиться. Первый раз за двенадцать лет Хелла была ему благодарна, ведь он впервые оказал ей поддержку.
[indent] Скоро народ начал разбредаться, голодные люди друг за другом шли в тронный зал к щедро накрытому столу. Траин тоже ушёл вместе со всеми, любовно поцеловав жену меж белесых бровей. Хелла же при мысли о еде боролась с приступом тошноты. Кажется, запах обгорелой плоти, вьевшийся в кожу, волосы, одежду, ещё несколько недель не позволит ей наслаждаться пищей. Хелла неспешно пошла в противоположную сторону, на расстоянии сопровождаемая безмолвной стражей. Ей необходимо было немного отдышаться и прийти в себя. Остановившись почти на краю западного утеса, она полной грудью вдохнула в себе свежий морской воздух. Но Хелла знала, что не сможет побыть одна. Уже через минуту она услышала позади себя шаги человека, которого в мыслях отчаянно звала за собой.
ранняя пташка
Запах. Удивительно, как человеческая жизнь всегда так или иначе сводится к запахам. Новорожденный младенец пахнет кровью и молоком матери, любимая женщина пахнет сладким персиком, а нелюбимая рыбой, достойный гражданин умирая пахнет дерьмом, потому что в то время, как душа покидала его тело, выходило и кое-что еще, так же как и местный пьяница, что подыхает возле забора местного трактира.
Деймон помнит, как вошел в покои брата, и сразу почувствовал запах гниющей плоти. Язвы на теле короля кровоточили и гнили, Змей сразу вспомнил свои многочисленные морские походы, когда весь корабль был наполнен ранеными и умирающими наемниками. Зрелище не из приятных, но принц Брэвана даже после 12 лет, проведенных вдали от сражений и войн, все еще не страшился подобных картин. Смерть часто романтизируют, на юге про нее пишут стихи и баллады, на севере слагают песни, но на деле все довольно прозаично и грязно. И даже короли, лежа на шелковых подушках, прикрытые меховыми накидками, воняют точно так же.
- Помоги ей... - прохрипел Роберт, хватая Деймона за руку в один из его визитов, когда его разум вдруг не на долго прояснился. Змей смотрел на брата серьезно, молча, хотя многое мог бы ответить. Когда-то он просил Роберта поженить их с Хеллой. Кто знает, как сложилась бы их жизнь, не реши старший брат отказать младшему?
- Она не захочет моей помощи. - спокойно ответит Змей, стараясь не показывать истинных чувств. Костлявая рука Роберта сжала его запястье сильнее, и король приподнялся, дрожа всем телом от напряжения.
- Не говори, что не знаешь, как заставить ее захотеть. - Его голос звучал грозно, что совершенно не сочеталось с его слабым, даже жалким внешним видом. Глядя младшему брату прямо в глаза, до боли сжимая его руку, он выжидающе посмотрел ему в глаза еще несколько секунд, а после откинулся обратно на подушку, тяжело дыша.
- Она еще совсем молода, Деймон. Не дай ей допустить ошибки, которые будет слишком сложно исправить. -
Потирая запястье, на котором еще виднелся синяк от костлявых пальцев, Деймон следил за тем, как Хелла стойко наблюдает, как горит тело ее отца. Едкий запах дыма и горящей плоти бередил старые воспоминания, еще больнее становилось от осознания того, кто лежит на этой груде хвороста и бревен. Ему бы хотелось подойти ближе, просто встать рядом с племянницей, своим присутствием придавая ей сил пережить этот жестокий обряд.
Он сам не заметил, как обида куда-то исчезла из его сознания. Словно слова брата с его кончиной обрели иной смысл, заставляя забыть о гордости и сделать то, что правильно. Во второй раз в жизни. Первым Змей считал свой отъезд из Брэвана во имя безопасности невинности юной принцессы.
Когда к будущей королеве подошел ее муж, Дей почувствовал совершенно неожиданный укол ревности и отвращения. Она не была его, никогда, может разве что в мечтах, но выносить прикосновения к ней этого напыщенного борова было просто нестерпимо. Отводя взгляд, Змей упер его в море, в замок, что виднелся неподалеку, и думал о том, как много и в то же время мало изменилось здесь.
Наконец все было позади. Все присутствующие засобирались обратно в замок, муж принцессы отправился вместе со всеми, сама же она пошла совсем в другую сторону.
- Идите, я догоню вас. - тихо сказал Деймон жене, и та молча кивнула, опустив взгляд, и приобняла дочерей, подталкивая их в нужную сторону. Она еще раз обернулась, чтобы посмотреть на мужа, он же уже не оборачивался, направляясь следом за племянницей. Но дорогу ему почему-то преградили. Один из советников короля, который уже неоднократно пытался поговорить с принцем после его возвращения, с нарочито грустным видом появился перед Змеем, выказывая явное намерение поговорить.
- Принц Деймон, примите мои искренние соболезнования относительно кончины вашего брата, нашего дражайшего короля. -
- Спасибо. - коротко бросил принц, быстрым взглядом скользя поверх лысой головы советника в сторону берега, куда шла его племянница. Он надеялся, что разговор на этом будет закончен, но надежды его не оправдались.
- Мне бы хотелось донести до вашего сведения, что очень многие в Брэване рады вашему возвращению. Когда новость о болезни короля разнеслась по столице, в народе зародилось беспокойство относительно способности принцессы Хеллы править после кончины ее отца. Однако теперь, когда вы здесь, беспокойства стихли, и многие готовы оказать вам поддержку. -
Чтож, это было вполне ожидаемо. Именно по этой причине Деймон изо всех сил избегал всех этих государственных гадюк, ведь вести подобные разговоры считал недостойным и неправильным. Если бы он хотел, он бы воспользовался моментом и занял трон и без помощи этих доморощенных политиков, вот только мысли эти он успешно подавлял в себе последние 12 лет, а увидев Хеллу и вовсе от них отказался.
- Пусть оставят свою поддержку для войны с Империей, она им непременно пригодится. - сухо, даже грубо бросил он и резко сорвался с места, обходя советника и широкими шагами направляясь вслед за племянницей.
Благо, догнать ее ему не составило труда. Сапоги утопали в песке, но к этому Змею было не привыкать.
- Хелла, подожди. - позвал он, но она не обернулась. Только остановилась. Подойдя ближе, он тоже остановился у нее за спиной, и на несколько секунд замолчал, а после тихо произнес:
- Мне очень жаль. -
ранняя пташка
[indent] Та весна выдалась на удивление теплой, и утёс с западной стороны острова сплошь порос неведанными белыми цветами. Здесь, на Брэване их называли слезами королей, но, возможно, на материке их называли как-то иначе. С утеса открывался великолепный вид на морскую гладь и королевский форт. Иногда в этом заливе можно было увидеть китов, прибывших явить на свет потомство, или огромные стаи диких птиц, что с наступлением холодов летели в тёплые края. Но сегодня, сидя на покрытых цветами камнях, Хелла жаждала увидеть совсем другую картинку: ровно в полдень новехонький боевой корабль "Дивная Мирида", названный в честь покойной королевы, должен быть торжественно спущен на воду. Юная принцесса, всего двенадцати лет от роду, должна была пропустить этот грандиозный момент, так как её ожидал учитель на занятие по этикету. Впрочем, он так её и не дождался. Сбегая через зимний сад, Хелла краем глаза увидела среди стражи следующее макушку дяди Деймона. Хоть она и действовала при своём побеге очень скрытно и осторожно, под конец пути у неё не оставалось сомнений в том, что молодой принц её заметил. Тем не менее, страх перед наказанием не заставил принцессу повернуть назад и пойти на занятия.
[indent] Ожидание было слишком мучительным для неугомонной девочки. Чтобы скоротать время, Хелла один за другим рвала цветы и, уперев подбородок на острых коленках, со скучающим видом плела пышный венок. Она в очередной раз потянулась за цветком, как вдруг рядом с её рукой возникли два тяжёлых сапога. Вздрогнув от неожиданности, девочка тут же подняла глаза, и лицо её озарила виноватая улыбка: перед ней стоял Деймонд, сложив руки на груди и приминая тем самым рукава летней белой рубахи, обшитой серебряными нитями. Он изо всех сил старался делать строгий вид, но все же не смог не улыбнуться в ответ маленькой бунтарке. Они поняли друг друга без слов. По правде сказать, в те времена Деймонд и вовсе не отличался излишней болтливостью, вот и сейчас он просто молча пытал племянницу своим взглядом, под которым она непроизвольно замирала, словно боясь превратиться в камень.
- Смотри, - дядя неожиданно прервал тишину и кивнул в сторону форта.
[indent] Раздался торжественный гул горнов. С замирающим сердцем Хелла вскочила на ноги, забыв про венок, ловко пропрыгала по каменным глыбам выше по утесу и встала на самый край, желая не пропустить ни малейшей детали происходящего внизу.
- Хелла! Ты разобьешься! - услышала она обеспокоенный крик дяди сквозь шум ветра и духовых труб, но принцесса и ухом не повела, ведь она верила в себя.
[indent] Словно завороженная, Хелла наблюдала за тем, как плавучего титана спускают на воду по гигантскому настилу из деревянного сруба. Дерево трещало, трепетало под тяжестью и мощью корабля, но под гнетом сотни канатов послушно, друг за другом сопровождало брик к вспененной прибоем воде. Ещё минута, две, три, и "Дивная" закачалась на волнах под радостные крики толпы. Хелла тоже закричала "Ура!", радостно засмеялась. Её детскому восторгу не было предела, она прыгала, размахивала руками и громко, от души, распевала гимн всех моряков под праздничные залпы портовых пушек. Ветер, внимая веселью принцессы, трепал ее волосы и лёгкое шёлковое платье, унося её смех и песни далеко в море. Она была счастлива.
- Ты видел, Деймонд, видел?! "Мирида" такая красивая! Как она вошла в воду, дядя! Фшу-ух! Я думала, море выйдет из берегов!
[indent] Проскав вдоль обрыва, Хелла подбежала к Деймону и, не переводя дыхание, принялась кружиться в танце до тех пор, пока не рухнула на траву. Тяжело дыша, она с радостной улыбкой смотрела на Дэя и лёгкой рукой трепыхала прилипшую к юной груди тонкую ткань своего платья. Тогда Деймонд, задорно посмеявшись, окинул её взглядом, поднял с камней брошенный Хеллой венок, сел рядом с принцессой и надел его на её белоснежную макушку.
- Когда-нибудь в твою честь тоже назовут корабль, и мы выйдем на нем в море.
[indent] Улыбка сползла с лица Хеллы. Она с присущей детской наивностью и восхищением всмотрелась в его глаза.
- Не врёшь?
[indent] Он тепло улыбнулся и легонько стукнул её пальцем по носу.
- Тебе я никогда не вру.
[indent] И в тот момент Хелла поняла, что влюбилась.
***
[indent] С тех пор прошло много лет. Этим скорбным утром на горизонте не было видно ни птиц, ни китов, лишь кромешный лёд, сковавший своими тисками мирно спящие корабли королевского форта. Хелла всегда поражалась тому, как остров чутко внемлет тонким струнам состояния её души. Вспоминая тот весенний день на этом самом утесе, принцесса тихонько улыбнулась. Тогда Брэван казался совсем другим: дружелюбным, романтичным, бойким, как она сама. Сейчас же берега окутала холодная зима, а толстый лёд сковал не только корабли, но и сердце будущей королевы. Слишком много проблем и трудностей, но Хелла все ещё была счастлива, ведь совсем скоро она станет полноценной хозяйкой этих единых с её душой мест.
[indent] Хелла знала, что Деймонд пойдёт за ней и в этот раз. Знала, что он не сможет оставить без внимания то, что она его избегает. Она была готова к встрече с ним, однако, когда за спиной раздался его голос, она вновь вздрогнула. Удивительно, но первое, о чем мы забываем в человеке - это его голос. Мы можем помнить каждую его родинку, каждый изъян, но спустя какое-то время образ человека замолкает, как бы усердно мы не цеплялись за свои воспоминания. Но стоит этому голосу донестись до нас вновь, как весь наш мир переворачивается с ног на голову, и мы готовы на все, что угодно, лишь бы снова не его не забыть.
[indent] После слов Змея повисло молчание. Хелла усердно хваталась за остатки своего самообладания, выслушиваясь в шумное дыхание дяди за своей спиной. По щекам покатились холодные слезы, но принцесса торопливо стёрла их замерзшей рукой и повернулась лицом к Дэю, нацепив на себя лёгкую улыбку.
- Мне тоже жаль.
[indent] Кажется, эта перемолвка несла двойной смысл обоих. Сложно было представить, кто здесь о чем не жалеет. Наверное, в глубине души Дэю было жаль, что когда-то он оставил свою маленькую принцессу, она же так извинялась за свое равнодушие при приезде дяди на Брэван.
[indent] С минуту они стояли поодаль, с немым восторгом рассматривая друг друга, но вскоре Хелла сделала пару шагов навстречу дяде. Нужно было срочно что-то сказать.
- Я знала, что Вы придёте.
[indent] Вы... она и сама сначала не поняла, почему так официально обратилась к когда-то самому родному человеку. Возможно, потому что её учитель по этикету все же смог вдолбить ей в голову хорошие манеры. А возможно и от того, что Деймон стал ей совсем чужим.
- Рада видеть Вас, дядя. Прошу прощения за столь холодный прием, мне ни в коем разе не хотелось оскорбить Вас и Вашу семью. Последние дни жизни отца были слишком тяжелыми, мне необходимо было сохранять ясность рассудка. Надеюсь, Вы понимаете, о чем я.
ранняя пташка
Это был праздничный ужин, устроенный королем в честь тринадцатого дня рождения своей единственной дочери. Деймон сидел по правую руку от своего брата-короля, по левую же горделиво восседала его третья жена, которая как и вторая все никак не могла родить ему наследника. Удивительно, как боги зачастую насмехаются над простыми смертными. Змею иногда казалось, что единственное, о чем действительно мечтает его старший брат - это о сыне. Возможно все дело было в том, что он уже и так был королем, и все остальное для него было лишь вопросом времени или количества золота, а возможно он и правда грезил о наследнике, которого воспитает лучше, чем когда-то воспитали его.
Но все было напрасно. Любимая жена Роберта умерла через несколько лет после рождения Хеллы, вторая его супруга за три года так и не смогла забеременеть, а после и вовсе скончалась во время эпидемии чумы, третья же носила под сердцем уже третье дитя, но ни одни из них еще не родилось живым.
- Потрогайте, ваше высочество, он шевелится! - восторженно щебечет Мелисандра и тянет руку Роберта к своему животу, прикладывая ее и заискивающе заглядывая ему в глаза. - Чувствуете, вы чувствуете? -
- Да, да, это чудесно! - воодушевленно отвечает Роберт, будто позабыв, что сейчас он празднует день рождения своего уже рожденного ребенка, и Деймон закатывает глаза. Наверняка это лишь самовнушение, они хотят верить в то, что хотя бы этот ребенок родится живым.
Змей отворачивается, взгляд его скользит по толпе детей и взрослых, что вышли из-за пышно накрытых столов и отплясывают веселые танцы в центре королевской залы, и цепляется за пепельные волосы, уложенные хитросплетениями многочисленных кос в пышную прическу. Губы его мгновенно изгибаются в улыбке.
Как же она прекрасна. Видел ли он когда-то юную деву столь же красивую, как Хелла? Он готов поклясться всеми богами, что нет. Хотя к чему тут боги? Он и так в них не верит. Он готов поклясться собственной жизнью.
- Еще несколько таких праздников, и мы будем гулять на ее свадьбе. -
Наклоняясь к уху брата говорит Роберт, видимо проследив за его взглядом, и Деймон нехотя оборачивается, отгоняя собственные мысли и стараясь осознать, о чем говорит король.
- Если боги позволят, ей повезет с супругом так же, как и мне! - щебечет Мелисандра, обвивая своими руками плечо короля и прижимаясь к нему щекой. Деймон снова закатывает глаза.
- Кто знает, что уготовано ей богами. Возможно однажды она займет мое место, а возможно ты родишь мне сына, и тогда я выдам Хеллу замуж за какого-нибудь короля, и она и правда окажется на твоем месте. -
Роберт рассуждает легко, словно все это нисколько не огорчает его. Деймон же от одной мысли о том, что какой-то мужчина будет прикасаться к юному прекрасному телу его племянницы чувствует прилив ярости.
- И ты так просто отправишь ее прочь, стоит тебе только обзавестись наследником, у которого между ног будет висеть пара яиц? -
Змей старается контролировать себя, но дается ему это с трудом, в голосе все равно слышится злоба и негодование. Роберт удивленно вскидывает брови, смерив брата недовольным взглядом, но ничего не отвечает. Видимо потому, что музыка играет слишком громко, и кроме них троих никто не слышит этого разговора.
- Вообще-то, если так подумать, я говорила вовсе не о троне или статусе жены короля. - Мелисандра старается смягчить обстановку, обращаясь к Деймону, и тот нехотя переводит на нее свой взгляд, попутно делая большой глоток вина. - Я имела ввиду, что брак ее окажется таким же счастливым, как и мой, и ей удастся полюбить того, с кем она окажется в одной постели. -
Она многозначительно хихикает и снова липнет к королю, Деймону же становится почти физически тошно. В последнее время он все чаще замечает за собой такое, от одной мысли о том, что кто-то прикоснется к его племяннице кровь ударяет в голову, а желваки начинают ходить ходуном от злости. Что с ним происходит? Почему даже ее отца не смущает тот факт, что совсем скоро кто-то лишит невинности его дочь, а Змей буквально сходит от этого с ума?
Конечно, сам он глубоко внутри знал ответы на все свои вопросы. Но признаваться себе в этом не хотел. Все это было слишком неправильно, ведь Хелла - его племянница, он держал ее на руках, когда она только появилась на свет, он целовал ее маленькие ножки, когда няньки приносили ее после купания, и она лежала в своей кроватке и тянула пухлые ручки к его длинным серебристым волосам. Он собирал с ней грибы и травы, учил ее держаться в седле, рассказывал ей сказки на ночь и брал с собой на корабль, показывая и рассказывая все о морских законах.
И что же теперь? Почему ложась в свою постель, он думает о ней? Почему закрывая глаза, видит ее лицо? Почему трахая очередную девку, приведенную к нему из местного борделя, он не может кончить, не представив себе юную Хеллу в легком летнем платье, почти прозрачном, через которое прекрасно видно ее озорные торчащие соски?
- Я пойду танцевать! - резко объявляет Деймон, не желая больше слышать всего того философского бреда, что несет Мелисандра за этим столом. Поднимаясь со своего тяжелого деревянного стула, он залпом допивает вино из своего бокала и отправляется прочь, пробираясь сквозь толпу, чтобы найти её.
****
- Странно - замечает Деймон и слабо усмехается. - Я и сам не знал, что приеду. Рейна уговорила меня, на юге оставаться стало совсем небезопасно. -
Он как бы намекает, что приехал вовсе не из-за болезни брата. Ему хочется, чтобы Хелла поняла, что ему не нужна ее корона и ее страна. - Однако время, как оказалось, было выбрано удачно. Поупрямься я еще неделю, и уже не успел бы попрощаться с Робертом. -
Последние слова Змей говорит уже без тени улыбки. Рана еще слишком свежа, сколько бы обид не таил принц на брата, а все-таки он любил его еще до того, как узнал, что такое любовь.
Он немного прищуривает глаза, когда Хелла просит у него прощения. И вовсе не потому, что она извиняется, скорее потому, что она будто вовсе не помнит, как они были близки. "Вы"...это так странно, так официально, что по спине бежит холодок. Неужели она и правда забыла? Или просто наказывает его за все те годы, что они провели в разлуке?
- Понимаю. - спокойно отвечает Деймон, и делает шаг вперед, сильнее сокращая расстояние между ними. - Я тоже рад видеть тебя. Пусть и при таких обстоятельствах. -
Ему хочется протянуть руку и коснуться ее щеки, вытирая большим пальцем следы от высушенных ветром слез. Все обиды уже давно покинули его сердце, теперь оно щемится от желания утешить ту, что похожа на настоящую королеву севера, чье сердце превратилось в кусочек льда. Он помнит, как она плакала, зарываясь лицом на его груди, когда узнала, что ее выдают замуж, и сейчас ему хочется снова ощутить на своей груди тепло ее дыхания. Хочется стать для нее щитом, укрыть от всех невзгод этого мира, но он не решается. С ужасом для себя он осознает, что сам совсем не изменился, но понятия не имеет, какой теперь стала она.
- Хелла, я...ты же знаешь, что можешь на меня положиться, правда? - как-то слишком неуверенно спрашивает Змей, и ненавидит себя за это. Раньше все было намного проще...
ранняя пташка
[indent] Хелла убрала руки за спину, сцепив пальцы в замок. Так её учили с детства: не сутулься, не опускай головы, не прячется от людей за собственными руками, будь сильной внутри и снаружи, не дай другим усомниться в себе. Снаружи принцесса выглядела спокойной, но внутри неё бушевал ураган. Мужчина, стоявший напротив нее, обеспокоенно хмурил свои бледные брови и смотрел на будущую королеву так, словно сравнивал реальность с картинками в своей голове. Раньше, будучи ещё совсем ребёнком, Хелла боялась заглядывать в его тёмные пытливые глаза. Ей казалось, что за их недрами таится слишком много потаенных мыслей, слишком много тяжёлых воспоминаний о пережитых сражениях, о страданиях других людей, следующих его приказам. Раньше принцесса часто задавалась вопросом, какого это, когда от твоего решения зависит чья-то жизнь? Ей было интересно узнать это как будущий королеве, однако никто так и не смог точно ответить на этот вопрос. Власть требует от человека максимальной ответственности, и сейчас она это хорошо понимала, но почему же тогда Деймон всякий раз вёл своих солдат на верную гибель с таким хладнокровием, прекрасно понимая, что шансов на победу почти нет? Почему ради достижения своей цели он мог пойти на любые жертвы? Действительно ли ты одержал победу, если с твоей стороны потери были куда более весомыми? Покойный король часто называл брата жестоким, импульсивным, юной Хелле же он казался настоящим героем, любой ценой ведущим страну к победе и славе. Только спустя годы после его отъезда она поняла, что для того, чтобы стать хорошим правителем, мало уметь размахивать мечом и внушать страх в сердца людей. Деймона же боялись почти все. От одной мысли, что он однажды взойдёт на трон, в страхе трепетал вся крепость и большая половина острова Брэван.
[indent] Сейчас Хелла уже ничего не боялась. Ни пытливого взгляда Деймона, ни его самого. Её пугали лишь собственные чувства, эмоции, которые с невероятной скоростью свивались в её груди в огромный клубок. Дэй за долгие годы разлуки почти не изменился, но на месте дяди, каким его запомнила принцесса, стоял совсем другой, незнакомый человек. Он с лёгкой улыбкой говорил о своей семье и о войне на юге, о том, что был рад застать брата живым. В каждом его слове Хелла старалась найти подвох, но это у неё не получалось. В далёком прошлом дядюшка был тем ещё лгуном. Он врал в глаза других людей так искусно, что казалось он сам в это верит. Именно по этой причине король никогда не доверял ему всецело, он все время был наготове, ждал подвоха в очередных поступках Деймона и, как правило, этот самый подвох приходил от туда, от куда не ждали. Перед отъездом принца на юг материка Хелле все больше и больше казалось, что Деймон начинает отвечать её чувствам к нему взаимностью, его интерес, который и так был очевиден, очень скоро начал пересекать опасную черту, но даже тогда, когда он просил короля поженить их, принцессу не покидали сомнения по поводу чистоты его намерений. Ведь он, как никто другой, видел себя будущим правителем Брэвана, и одним богам известно, на что он был готов пойти ради своей мечты.
- Ты же знаешь, что можешь на меня положиться, правда?
[indent] Боги, конечно нет! В последний раз, когда Хелла позволила Деймону решать её судьбу, он пропал без вести на дюжину лет. Пусть он не смог спасти её от замужества с нелюбимым человеком, но, уезжая, он обещал стать ей весточки, дабы принцесса знала, что он жив, здоров и возможно даже счастлив. Воспоминание об этих томных ожиданиях так и не дрбравшихся до неё писем больно кольнули в грудь, но Хелла вновь не подала виду. Как и не ответила колкостью на вопрос Деймона. Она хотела было просто промолчать, но он смотрел на неё так странно, так неуверенно, что в силу обстоятельств Хелла не стала его разочаровывать. Как в общем и обнадеживать тоже.
- Конечно, принц.
[indent] Девушка улыбнулась ему мягко и сдержанно, слегка сощюрив глаза, чтобы её ответ был максимально правдоподобен. Деймон в один шаг сократил расстояние, разделяющее их, она же изо всех сил боролась с желанием отшагнуть назад. Казалось, ещё немного, и дядюшка прорвётся через ту защитную, холодную оболочку, которую она создавала вокруг себя годами.
- Как бы ни был печален сегодняшний день, мне отрадно, что с Вами всё хорошо. Вы выглядите здоровым и... даже счастливым. До Вашего приезда весь Брэван считал принца пропавшим где-то на юге. Люди уже начали слагать о Вас легенды, - здесь Хелла улыбнулась чуть шире, было видно, что некоторые из известных баек её явно очень забавляли, - Король хранил в тайне Ваше место пребывания, в особенности от меня. Чтож, я его понимаю. Но здесь Ваш дом. Вы и Ваша семья можете находиться здесь столько, сколько пожелаете.
[indent] Хелла хотела было сказать что-то ещё, но все же промолчала, остановив себя в самый последний момент, решив, что это будет лишним. Скажи она, что скучала, как её покинут последние силы, и она просто потеряет контроль над собой. Подбежит ближе, прижмется к нему крепко-крепко, заплачет. А такое поведение не присуще будущей королеве вне стен собственных покоев. Несмотря на искренность слов Деймона о причине возвращения домой, Хелла не знала, может ли верить ему, и посему будет бдительна.
- Вы уже показали семье наш остров? Жена и дочери довольны переездом?
[indent] Казалось, Хелла была готова говорить о чем угодно, лишь бы не вдаваться в старые воспоминания.
Отредактировано Hella Brevan (2022-11-29 14:20:25)
ранняя пташка
- Спасибо. - ответил Змей с усмешкой и отвёл взгляд, устремляя его на холодное море, что плескалось совсем рядом, разбивая свои волны о тёмный вулканический песок этой части острова.
Давая свое согласие на возвращение в Брэван, он конечно понимал, что встреча его с родными может пройти по совершенно разным сценариям. Представлял он и объятия с братом, который устроит пир в честь возвращения принца в родной дом, и прогулки по побережью с племянницей, где они поговорят по душам, как в старые добрые времена, но в то же время был готов и к обратному исходу. Его даже посещали мысли, что Роберт может бросить его в темницу, придумав какой-нибудь нелепый предлог из опасений, что младший брат угрожает его власти и короне в целом.
Сомнения и опасения терзали его душу, однако к тому, что случилось в действительности он оказался не готов. Не думал он, что всего через неделю будет хоронить брата, как не предполагал и, что Хелла будет с ним так холодна, так безразлична. Видимо его собственные желания заменили в мыслях реальность, он будто уже забыл, как все его письма, что он писал юной племяннице в течении года после отъезда из Брэвана оставались без ответа. Будто она выкинула его из своей жизни, как только его корабль скрылся за горизонтом. Будто забыла, что обещала любить и ждать, чего бы ей это не стоило.
Змей понимал, что Хелла может злиться на него по многим причинам, как собственно и он сам может таить обиду на неё. Но он помнил, что тогда, много лет назад они все говорили друг другу открыто, не тая, не играя в игры и не пытаясь спрятать друг от друга собственные чувства. Так что же изменилось? Неужели за 12 лет разлуки она стала такой черствой, такой холодной?
Злость и разочарование взыграли в крови морского Змея. Он давно привык к светским беседам и разговорам ни о чем, но они претили его натуре, и с самыми близкими он всеми силами старался их избегать. А ведь он до сих пор считал Хеллу одной из них...своих самых близких, самых родных.
- К чему все это, Хелла? - вдруг спрашивает он, резко поворачивая голову обратно к своей собеседнице и упираясь в неё тяжёлым, сверлящим взглядом. Её вопросы он оставляет без внимания, у него больше нет ни сил, ни желания продолжать этот разговор ни о чем. Совершенно очевидно, что ей плевать и на его жену, и на его детей. Возможно племянница была права, не навещая дядю после приезда, если ей и правда больше нечего сказать, кроме этой светской лжи.
- Ты можешь пытаться обмануть всех их, этих олухов, чьей королевой ты совсем скоро станешь. Но я не они. -
Он смотрит на нее серьёзно, выжидающе, а руки его сжимаются в кулаки. Он злится, его бесит её отчужденность, будто все их прошлое теперь пустой звук, словно все воспоминания были скомканы и выброшены в море, как письма, что он снова и снова начинал писать, а после так никогда и не отправлял.
- Что с тобой стало..? Кто сделал тебя такой? - тихо спрашивает Деймон наконец, морщась, словно от отвращения. Он не способен смириться с тем, что его ожидания и желания - его собственная проблема, и она совсем не виновата в том, что стала не такой, какой он её себе представлял все эти годы. А может он просто надеется, что это лишь маска, и сорвав её, он увидит ту самую, свою Хеллу? Хеллу, которую любил кажется всю её жизнь...
ранняя пташка
[indent] В словах Деймона Хелла почуяла куда больше яда, чем он сам задумывал. Возможно, он не хотел задеть чувства принцессы или просто таким образом мстил за её отстраненность, но, тем не менее, она была оскорблена до глубины души. Раньше дядя смотрел на неё с любовью и вожделением, сейчас же его возмужавшие черты лица рисовали собой брезгливость. Хелла же была просто в шоке. А чего ещё он ждал, пропав на столько лет без вести из её жизни? Что сейчас она с радостными писками бросится ему на шею? Что, наконец, затащить в постель и в придачу наденет на него отцовскую корону просто эа чертовски красивые глаза? Не бывать этому, ну уж нет.
- Не забывайся, дядя, - голос Хеллы стал ниже, улыбка сползла с лица, глаза потемнело от гнева, и на этот раз она шагнула к нему ближе, чтобы лучше видеть его наглую ухмылку, - Прежде, чем распускать язык, лучше вспомни, как в былые времена сам мечтал стать королём этих самых "олухов".
[indent] Чёрствая королева олухов. Такой он видел свою племянницу, брошенную им однажды в похотливых лапах советника Траина? Племянницу, которая только что сожгла тело покойного отца и готовится принять бразды правления, запущенные донельзя?
- Да как ты смеешь?... - принцесса буквально зашипела от возмущения, словно разгневанная змея. Будь в её зубах яд, она бы, наверное, всадила их в шею Деймона, - Как ты смеешь осуждать меня за то, кем я стала?
[indent] Взгляд Хеллы мелькнул за спину принца Деймона. Двое стражников, ненавязчиво сопровождающие её, обеспокоенно повернули головы в их сторону. Пришлось сбавить тон. Ни к чему сейчас лишние проблемы и сплетни. В любом случае, Хелле было не важно, громко говорить или тихо, спускать Деймону такое отношение к себе и церемониться с ним она не собиралась.
- Я несказанно рада твоему возвращению, Деймон, но ты не в праве оскорблять меня только потому, что твои ожидания по поводу нашей встречи не оправдались. Ты уехал и сжёг за собой все мосты, а я осталась здесь одна в полной уверенности, что ты вернёшься и заберёшь меня. Ни строчки! Ни единого словца за дюжину лет!... ты клялся мне в любви и верности, но оказалось, что я была очередной твоей игрушкой, чувствами которой было забавно помыкать на зло старшему брату. Маленькой дурочкой, которая не удостоилась и письма от знаменитого Морского Змея после его триумфального отъезда... Я осталась одна, Дэй. Ты не представляешь, ужасные какие слухи ходили про тебя и меня все эти годы. В этом ужатнике сложно выживать в одиночку. Ты знаешь это не по наслышке, дядя. Мало кто здесь хотел бы видеть на троне женщину, тем не менее, я своего добилась, потому что попросту не сломалась. Нам никогда уже не узнать, как бы сложилась наша жизнь, реши ты остаться на острове, но это уже и не важно. Важно только то, что происходит сейчас.
[indent] Хелла поняла, что снова плачет, когда горячие слезы обожгли губы. Она не могла больше терпеть. Сегодня она лишилась единственного близкого человека, а перед вторым, любовь к которому она хранила глубоко в сердце до сих пор, приходилось оправдываться за сухость своего характера. Знали бы они все, какая вьюга завывала в её груди.
[indent] Принцесса посмотрела в сторону, переводя дух, и затем устало взглянула на Змея.
- Ты получил ответ на свой вопрос или хочешь задать его ещё раз?
Отредактировано Hella Brevan (2022-11-30 18:11:01)
ранняя пташка
Он усмехается. Её злость забавляет его, её угрозы заставляют оскал становиться только шире. Он смотрит на неё сверху вниз с вызовом, словно ждёт её жёсткого наказания. Первого решения ещё не коронованной королевы.
На деле же он не верит, что она способна наказать его за дерзость. Любого другого - конечно, но не его. Её близость, её выступающие скулы заставляют его сердце пропустить удар, но он снова душит в себе это желание на корню, не желая даже думать о вновь разгорабщемся чувстве.
- Все мы совершаем ошибки. - нарочито спокойно отвечает Змей. Он не желает признавать её правоту, не может допустить, чтобы она знала, что долгие годы он пытался смириться с осознанием того, что трона ему не видать никогда. Лучше он будет сволочью, чем слабаком, который мечтает стать королём, но не решается предать собственную семью ради достижения этой цели. Рейна говорит, что это не слабость, а благородство, но Деймон и без нае знает правду.
Когда же Хелла заговорила снова, слова её словно острые шипы начали врезаться в её душу. Ухмылка сползла с его лица так же быстро, как океанская волна отступила от песчаного берега, он стоял смирно, глядя на её исказившееся от боли лицо, и сжимал кулаки до боли в костяшках, ненавидя себя за все, что сказал и сделал.
Конечно, в случившемся была не только его вина. Покойный король - бессовестная скотина, по всей видимости не просто запретил ему писать принцессе, но ещё и перехватывал все его письма, не давая своей дочери возможности ни прочитать, ни ответить. Конечно, удивляться этому было глупо, Змей должен был догадываться, что король постарается заставить Хеллу забыть о её влюблённости раз и навсегда. Ради высшей цели он разбил её сердце, выдал её замуж за этого борова - Траина, а виноватым в этом сделал собственного брата, представив его бесчувственным лгуном.
Она замолчала, и Деймон почувствовал опустошение. Будто в его груди образовалась огромная дыра, пожирающая все хорошее, светлое, и оставляющая только тёмное, грязное, недостойное.
Что он мог сказать? Снова оправдываться, тыкая ей в лицо собственной тяжёлой судьбой? Сегодня он потерял брата, которого конечно любил где-то в глубине души, но она потеряла отца. Она была так же одинока, как и он сам все эти годы, совершенно одна, хоть и в окружении людей. Нет на этом свете никого, кто может понять её лучше, чем он, так почему же он так сопротивляется этому? Почему даёт собственный обидам лишь сильнее увеличивать ту пропасть, которая уже успела образоваться за столько лет обоюдных стараний и негласной помощи покойного короля?
Он делает шаг вперёд, поднимая руки, и опуская их на плечи племянницы, после чего притягивает её к себе и обнимает, опуская подбородок на её белоснежную макушку. В этом жесте нет никакого притворства, только искреннее сожаление и чувство вины. Он мог бы попросить прощения, но это блядское слово застревает в горле, словно кость от рыбы, и никак не хочет выходить.
- Я писал... - тихо произносит он вместо этого, прижимая Хеллу к себе лишь сильнее. Он слышит, как тихо перезванивают сзади доспехи стражников, которые по всей видимости не знают, как реагировать на происходящее с их новой королевой. Но он не отпускает. Держит крепко, стараясь укрыть в своих обьятиях, успокоить, защитить.
- Я писал больше года, не получая ответов. Но я не сдавался, и наконец мне все-таки пришло письмо из Вастейна. Только не от тебя, а от Роберта. Он приказывал оставить тебя в покое, не портить тебе жизнь. И я перестал писать... -
ранняя пташка
[indent] Хелла хотела вырваться. Толкнуть Деймона в грудь, отпрянуть и велеть отрубить ему руки за такую наглость... Но её так давно никто не обнимал так. Так, как умел только сам Деймон. Его язык был заточен под едкости и колкости, но по части извинений он никогда не славился как человек многословный. Раньше он говорил, что извинения - это та же самая ложь во благо, но каждый раз, оказываясь в объятиях дяди, Хелла чувствовала, как искренне его душа сожалеет о своих поступках. Деймон не подпускал к себе почти никого, и было ясно, почему. За этой острой змеиной чешуей пряталась слишком ранимая натура. Сейчас, борясь с жалким желанием собственной гордости оттолкнуть от себя Змея, Хелла впервые за много-много лет всем телом почувствовала его настоящего, без чешуи и устрашающих речей, того самого Деймона, который влюблял её в себя с двенадцати лет, с каждым днем все больше. Своими руками он в миг создал вокруг принцессы невидимый барьер от всех бед этого жестокого мира. И пусть она, возможно, слишком уж нафантазировала, пусть потом она поплатится за свою наивность, но железная леди никогда не простит себе, если прямо сейчас не доверит Деймону свою слабость.
[indent] Плечи Хеллы обмякли, а по щекам полились горячие слёзы. Забыв про приличия и робость, она уткнулась носом в грудь дяди и прижалась к нему, цепляясь замерзшими ладошками за его спину под плащом, словно утопающая. Её тело дрожало от жалких попыток прекратить этот поток слез. Столько лет в ней копился этот комок эмоций и чувств, столько лет она прятала их ото всех, но стоило Змею уличить её в слабости, как этот комок просто взял и разом распутался, расставляя все на свои места. Она скорбила. Скорбила по усопшему отцу, по прошлому, по своей юности и былым чувствам. Как Деймон не мог извиниться перед ней, так и она не могла сказать, как сильно ей его не хватало, но она хотела, чтобы он понял её так же, как и она поняла его. Хелла подпустила его слишком близко, рискуя всем, и тем не менее, в эти несколько минут она доверяла ему больше, чем самой себе.
[indent] Змей молчал. Он не насмехался над ней, не пытался успокоить, утешить добрым словом, и Хелла была ему благодарна за это. В тишине гораздо проще привести мысли в порядок. Она не знала, говорил ли Деймон правду на счёт этих несчастных писем, лгуном он всегда был отменным, однако его история была более чем похожа на правду. Хелла догадывалась, что отец как-то замешан в том, что она не получала вестей от дяди, но верить в это не хотела. В любом случае, это уже не важно. Прошлое должно остаться в прошлом, как бы сильно ни хотелось пожалеть свою израненую юную душу.
[indent] Принцесса не знала, сколько времени прошло, пока они стояли так, молча, прижавшись друг к другу, но слезы на её щеках уже успели высохнуть. Опомнившись наконец, Хелла подняла на Деймона робкий взгляд заплаканных синих глаз. Щеки её разрумянились, а губы налились кровью и припухли. Неожиданно столкнувшись со взглядом дяди, Хелла поняла, что чувствует кожей его тёплое дыхание. Её руки тут же упали с его спины, она поспешно отшагнула, поправляя мантию и кутаясь в неё, словно желая таким образом скрыть свой стыд и смущение.
- Прости... прости, я не должна была.
[indent] Теперь молчание стало неловким. Принцесса виновато взглянула на мужчину, а затем на настороженную стражу позади Деймона. Лицо Хеллы озарила лёгкая улыбка, пусть и усталая, но искренняя.
- Нас уже, наверное, заждались... Знаешь, сейчас не самый лучший момент, но я бы хотела познакомиться с твоими родными. Твоя жена - настоящая красавица. Не удивлена, что она украла твоё сердце.
Отредактировано Hella Brevan (2022-12-08 15:36:09)
ранняя пташка
Всхлип - удар. Всхлип - удар. Всхлип - удар. Каждый раз, когда тело Хеллы содрагалось от плача, Змея будто били под дых. Изо всех сил, без жалости, без сострадания, так, что в глазах темнело, а к горлу поступал кистый привкус тошноты. Это он сделал это с ней. Он знал правду, все эти годы он знал обо всем, что происходит в её жизни, все это время он был молчаливым наблюдателем, позволяя себя хотя бы эту слабость. Верных людей в Брэване у него всегда оставалось достаточно, и он позволял себе эту блажь - справляться о своей семье.
Конечно, у него были причины. Он всеми силами старался изменить свою жизнь, найти в ней новый смысл, новую цель, и с появлением жены и дочерей ему довольно хорошо удавалось убеждать себя и окружающих в том, что эта цель достигнута. Однако все эти годы мысленно он день ото дня возвращался домой. Не для того, чтобы следить за братом или готовить заговор против единственной наследницы короля, а просто потому, что не мог иначе. Лишённый места в собственном королевстве, ненужный брату, недоступный возлюбленной, он сбежал от собственных разочарований, начиная жизнь с чистого листа, но его сердце никогда не переставало любить.
Деймон стоит молча, почти не шевелясь. Злой ветер треплет его светлые волосы, донося брызги холодной морской воды прямо до лица, куда они впиваются, будто тонкие иголки. Он хотел бы сказать что-то ещё, но попросту не знает, что. И недели не хватит, чтобы рассказать обо всем, что он пережил за это десятилетие, а у них и вовсе есть всего пара минут. Конечно, никто не осудит дочь за скорбь по отцу, однако во дворце все уже давно ждут появления будущей королевы. Да, именно так, сейчас, когда король уже мёртв, мало кто станет вспоминать о нем. Все их любопытные, пытливые взгляды будут обращены на нее, на ту, которой суждено надеть корону отца.
Хелла постепенно успокаивается, а через несколько минут и вовсе резко отстраняется, словно ей вдруг стало стыдно за свою слабость. Она просит простить её, но Деймон только тепло ухмыляется ей в ответ, чуть склонив голову на бок. Это было нужно им обоим. После всего, что случилось, эти минуты близости дали им куда больше, чем любые возможные разговоры.
- Не извиняйтесь, ваше высочество. - добродушно подшучивает он, стараясь немного разрядить обстановку, разгоняя повисшие над ними тучи. И кажется ему это удаётся, потому что Хелла тоже начинает улыбаться.
- Думаю, ты права, нам следует вернуться. Иначе кому они станут перемывать кости? -
Змей оборачивается в сторону замка и выставляет в бок согнутую в локте руку, в беззвучном жесте предлагая Хелле взяться за неё, пока они идут до дворца.
Они бредут неспешно, сапоги их утопают в мокром песке, однако сам Змей чувствует лёгкость. Им все ещё неловко друг с другом, они словно идут по тёмному лесу, боясь попасть в медвежий капкан собственных слов, однако большая часть пути уже осталась за ними, и кажется где-то вдали уже виднеется прекрасная светлая поляна, на которой излишен всякий страх.
- Старшую зовут Аврора. - вдруг говорит Деймон, нарушая тишину, после чего зачем-то решает пояснить очевидное. - Ну, мои дочери. Старшая - Аврора, а младшая - Ровена. А жену зовут Рейна. -
Он игнорирует слова племянницы о том, что южанка украла его сердце, как молчит и о собственном нежелании знакомиться с супругом Хеллы. Ему, в отличие от самой пока ещё принцессы, совершенно не хочется знать человека, которого Роберт подсунул собственной дочери просто для того, чтобы поскорее исключить возможность её связи с дядей. Он отказался от идеи политического брака, лишился возможности наладить отношения с соседними королевствами, и выдал свою единственную наследницу за какого-то хилого лорда из собственного совета. И все это лишь с одной хорошо известной всем троим целью.
Когда они заходят во дворец, направляясь по коридорам в сторону главного зала, где все уже собрались, и откуда доносится музыка и звон посуды, Змею кажется, что Хелла будто сомневается: стоит ли ей забрать руку, и войти в эти двери одной, или все-таки выйти к собравшимся прямо так, под руку с дядей. Потому мужчина чуть сильнее сжимает хватку, словно даёт понять, что он здесь, рядом, и готов поддержать её, что бы она не решила.
- Noli oblivisci te nunc reginam esse.* -
—
Не забывай, что теперь ты - королева.*
ранняя пташка
