Вздох вырвался сам собой. Вот он, типичный Найджел. Любые проблемы в его понимании решались хорошей тусовкой и девицей без строгих принципов, любые терзания смывались парой шотов. Алекс едва заметно покачал головой. Неужто он и сам был таким в его возрасте? Это было так давно, что теперь уж не вспомнишь, но что-то – вероятнее всего, заносчивость – подсказывало, что даже тогда он был куда более серьезным, чем сей охламон. Хотя, конечно, «охламон» — это слишком. Найджел просто пытался помочь, сам пока не зная, чему, вслепую и без подсказок. Пожалуй, Алекс и сам при первых признаках хандры на этой смазливой физиономии предложил бы нечто подобное. Само собой, в других выражениях.

В каком-то смысле Найджел прав: личная жизнь его давно находилась в простое. Только вот простой этот отнюдь не был вызван отсутствием желающих его прекратить. То был стратегический ход. Меньше контактов – меньше любопытствующих, что же с ним такое происходит. Если все пойдет как надо, то вскоре он просто исчезнет, и толпа поклонниц, жаждущих узнать, куда лить слезы и возлагать памятные венки, ему совершенно ни к чему.

— Решил поработать свахой на общественных началах? Только твоего вмешательства мне и не хватает, — усмехнулся он в ответ на предложение Найджела. — К тому же, у тебя дурной вкус. Твои бабы слишком вычурно наряжаются и много болтают. Если бы я хотел мельтешения в глазах и головной боли – завел бы говорящего попугая или попросился пожить к тебе.

Найджел, конечно, так просто не отступится, нечего и надеяться. Теперь его почти наверняка ждет череда «совершенно случайных» встреч со знакомыми всех полов, типажей и национальностей. Развлекательный терроризм в исполнении лучшего из специалистов. Алекс хотел было соврать что-нибудь о крайней занятости, как вдруг его спас по до сих пор непривычный звон мобильника в кармане. Технологии, черт бы их побрал… Они испохабили столь многое за последний век, что Алекс стал даже временами жалеть о своем бессмертии. Взять хоть ту же музыку: неестественный, мерзкий металлический треск из колонок или, боже упаси, динамиков телефона. Бессмысленные какофонии, пришедшие на смену живой музыке, стали просто лейтмотивом нового тысячелетия. Дерьмо, зато для всех и с одного тычка в экран. Никаких тебе концертов с живой музыкой и ощущения элитарности, сплошная уравниловка.

— Нет уж, на этот раз давай-ка на твоей. Я еще не отрихтовал вмятину от твоего ботинка после Ирландии. — По пути из Лимерика в Трали из задержал стихийный факто в виде стада овец, перегородивших дорогу, и Найджел не меньше часа бесился возле машины, пинаясь, матерясь и поминая всех святых недобрым словом, изо всех сил мешая Алексу наслаждаться и видами, и оценивать обстановку. А ведь неплохая была поездка… Ну, за исключением, разве что, того эпизода, когда он чуть не утопил Найджела со злости: тот продемонстрировал неведомую прежде физическую силу и оторвал колечко для заведения моторной лодки, и они застряли между двумя кусками суши, мокрые до нитки. На Алекса вдруг нахлынули непонятные ностальгия и тоска. — Славная была поездка, не находишь?

Пожалуй, он будет скучать по этому сукину сыну. За годы совместной работы таких воспоминаний накопилось немало, и мысль о том, что скоро их дружба закончится, и все это уйдет в прошлое, была до непривычного печальной. Его родители давно разложились в прах в могилах, армейские друзья стали строками в исторических хрониках. Срок годности смертных был слишком мал, и потому Алекс считал привязанность и человеческие взаимоотношения в целом ненужной шелухой. Но Найджел-то был таким же, как он, и их сотрудничество могло бы породить еще тысячи потрясающих историй.

Если бы Алекс только решился взять его с собой. Этого суматошного, болтливого щеголя, в котором легкомыслие плейбоя из золотой молодежи сочеталось с умом и наблюдательностью умудренного опытом стратега. Как раз подходящая мысль, чтобы обдумать по дороге, пялясь в окно.

— Двигай, ты же знаешь, — Алекс подсунул под блюдце пару банкнот и встал, — они ждать не любят.

Подумав об испорченном завтраке – смогут ли они еще раз вот так посидеть, поупражняться в остроумии и насладиться простыми человеческими радостями на пару? – Алекс на миг забыл о предосторожностях.

— Черт бы побрал эти правила, сборища и задания.